Анна Каретникова, член Общественной наблюдательной комиссии, инспектирующей следственные изоляторы Москвы 12 ноября побывала в СИЗО «Водник», где содержатся лидер ЭПО «Русские» Александр Белов и экс-лидер организации Георгий Боровиков. В этот день к зданию СИЗО пришли националисты, причиной схода стала информация о намерении поместить Белова в так называемую «пресс-хату».  Они передали петицию руководству следственного изолятора.

Получив информацию о том, что содержащемуся в СИЗО-5 одному из лидеров политиков-националистов Александру Белову (Поткину) может угрожать опасность http://basmanov.livejournal.com/2561132.html, я довела эту информацию до администрации учреждения, а потом, подумав, всё же прыгнула за руль и поехала на место проведения мероприятия… чтобы поглядеть… видимо, за всеми, потому что я ненавижу конфликты и обожаю, когда всё гладко и ровно, и чтоб проблемы решались, а не заострялись. Те, которые решаемы. На месте событий было много полиции, человек пятьдесят ребят и женщин, обеспокоенных безопасностью Александра, с десяток журналистов, наблюдатели от учреждения. Была озвучена угроза: помещение Александра, скажем как есть, в пресс-хату по команде следователя, если я верно поняла. На улице мне было очень холодно, у меня стал красный нос, не надо, пожалуйста, публиковать такие мои фотографии, которых было сделано немало. Я там некрасивая. А вообще обычно — вполне ничего. Все говорят. Может, врут, льстецы.

Полиции действительно было чуточку многовато, а я чуть не стала звездой мероприятия, и всё — благодаря тому, что свои пакеты с нормативкой я поставила у стены, а сама — ходила наблюдала, поскольку я наблюдатель. Вот, и эти пакеты насторожили представителей уважаемого МВД, они долго искали меня и, найдя, потребовали держать пакеты в руках (зачем это я буду держать в руках тяжелые пакеты?). Ну, я к ним, представителям, пришла, что в результате совершенно им не понравилось, потому что у меня к ним тоже возникло внезапно много закономерных вопросов, в частности — как их зовут, что они тут делают, накой, кстати, хрен они задержали гражданина Федотова, пришедшего на мероприятие без документов (этого задержания не заметил, кстати, никто, кроме меня и, разумеется, самого злосчастного гражданина Федотова), а также не следует ли нам неожиданно проверить ОВД «Войковский» на предмет соблюдения прав задержанного гражданина Федотова и всякие другие предметы, хоть мы вообще собирались посетить СИЗО-5 на предмет безопасности Александра Белова. Народный гнев тоже переключился на защиту моих пакетов, тут мне пресса по телефону позвонила, я отвлеклась, а когда я привлеклась обратно, все уважаемые сотрудники были мне очень рады, узнав от меня, что цель акции — всё же по-прежнему безопасность Поткина, а не народный протест по поводу отодвигания моих пакетов, улыбались, про выезд из ворот и антитеррористическую угрозу ничего больше странного не приговаривали, анекдоты рассказывали. Вот и очень хорошо. Мы с коллегой не стали менять план действий.

Потом обеспокоенные граждане решили передать петицию о своей обеспокоенности администрации учреждения и подписали ее, однако представители с приема граждан уже на тот момент ушли. Вот тут надо отдать им должное, они вернулись, корректно и вежливо обращение приняли. И гражданам националистам надо отдать должное, они себя тоже вели сдержанно и корректно. Мне понравилось. И я потом уже представителям администрации говорю: всё было нормально? Никто ворота не вышибал? Они: ну, почти вышибали… Я: что? Они: ну, пришлось из-за них спускаться, бумажку принимать… Я: слушайте, мы вас хвалим за корректность, так уж будьте объективны. Мне: ну вообще да, всё хорошо закончилось, никто не хулиганил. Ну и хорошо. Мне так и хотелось. Потому что общественная поддержка в плане «мы знаем», «мы смотрим» — всегда актуальна. Это такой «круг света», который создается вокруг человека, судьбой которого общество обеспокоено. Этот круг очень позитивно всегда влияет на безопасность.

Мы с Александром поговорили вечером в следственных, мне очень понравилось, он рассудителен, достаточно спокоен и уравновешен, ничего не нагнетает. Он полагает, что в том месте, где он находится сейчас, у него нет оснований беспокоиться за свою безопасность, условия его содержания — нормальные, у него есть предложения по улучшению качества быта. Однако некое официальное лицо (оставим пока за кадром, но мы смотрим) сообщает ему, что в СИЗО-5 условия слишком хороши для Александра, и его в результате переведут в другое место, где условия будут похуже, а этого бы Александр как раз не хотел. Вообще я не хочу, чтоб из этого названного места делали плохое место, я хорошо отношусь к этому месту, и я надеюсь, что оно останется нормальным местом. А сигнальчики есть. Давайте надеяться. Были озвучены мельком и другие угрозы, но источник информации для меня закрыт, надеюсь, что всё это — лишь слова, не имеющие под собой реальной почвы. Но понаблюдать есть за чем.

Затем по просьбе националистической общественности мы посетили с коллегой Сорокиным также националиста Георгия Боровикова, который ожидает этапирования, также вполне конструктивен и передает привет тем, кто его поддерживает. На мой взгляд, семи с лишним лет своими преступлениями не заслужил точно, но это ж — моё субъективное оценочное мнение, и никто им интересоваться не должен. У нас очень неоднозначные отношения были на воле, но вообще парня жаль. А, и Александр тоже говорит, что, возможно, он должен бояться тюрьмы и зоны, но возводить напраслину ни на кого он не собирается, вел себя достойно и так планирует впредь. Респект.

Это, как вы понимаете, всё вне зависимости от моих политических пристрастий, я только повторяла: народ, не фотографируйте меня, помимо красного носа, вы все тут националисты, а я — интернационалист, но это, ладно, тоже шутка и не имеет совершенно никакого значения. Я рада, что когда встал вопрос о безопасности человека, надуманный или реальный, вы пришли в определенную точку и поддержали товарища. Это важно и это достойно.

На этом я закончила с частью околополитической и перехожу к любимому и острому. К продуктам. Только мы написали письмо в управление — мол, равняйтесь на пятый, в нем нет недоносов. Ой, похоже, недонос. Второй отфиксированный на нашей памяти. Хоть мы по другому совершенно поводу приехали. Но, извините, раздатчик пищи Л. при раздаче в карантинную камеру не имеет рыбы (согласно меню — минтай отварной с картофелем отварным, и салат). Ему: где рыба — ой, бак большой, на тележку не вставал, вернусь за ним на пищеблок (да ну?) и рыбу раздам отдельно. Всегда так делаю. Офицер ему резонно: иди за рыбой сейчас. Принеси и раздавай всё вместе. Ну, он ушел. Мы в камеру пошли. Спрашиваем там заключенных: хоть лучше еда становится? Вот реально, как есть: ДА! Это — правда здОрово. А рыбу приносят вам? Рыбу? Ну… где-то раз в неделю. В неделю? А что на ужин? Ну… то каша, то картофель. Слушайте, а бывает так, что баландер приносит сначала одно, а потом — возвращается и приносит другое? Нет… вот так ни разу не было. Он приходит один раз. Ладно, порешали там вопросы, выходим — а раздатчика нет. Полчаса приблизительно прошло.

Ждем. Его нет. Ну, хватит тут стоять, пошли на пищеблок. Здравствуйте, на пищеблоке осталась рыба? Нет… только в пробниках. Больше нет. Ага… Ой ты девочка моя, как известно, Марина, и ягода соответственная. Офицер звонит на корпус. Баландер вернулся? Нет. Тут сотрудница пищеблока приходит и хочет нам ответить на все вопросы вместо тех, к кого мы адресуемся, и обещает наказать раздатчика. Ой, они такие ленивые, иногда от лени не привозят продукты. Звонок. Ага, типа баландер вернулся. Но мы не ленивые. Мы куда-то бежим, как обычно, лезем на третий этаж и с офицером возвращаемся на корпус.

Раздатчик Л. Он показывает нам бак, наполовину полный рыбой минтаем отварным. Только… вот в чем прикол… Этот бак не БОЛЬШОЙ, это МАЛЕНЬКИЙ бак. И на тележку он вставал свободно. И рыбы в нем ни на какой корпус, естественно, не хватит, и это видим мы, и это видит офицер. Мы не знаем, где он нашел эту рыбу, чтоб прикрыться. И он повторяет на наши вопросы: как хватит ее на корпус, — «но они же не все берут!» Коллега: вы рыбу хозотряда сюда привезли? Возможно, вас вечером обругают… Я: очень хочется, чтоб в этой камере рыба была всегда… вы меня понимаете? Л., сокрушенно: да, я понял. Офицер: еще раз — и тебя посадят в карцер. Но. Простите, но это ведь, похоже, не вина баландера. Похоже, рыбы вышло с пищеблока меньше, чем должно было выйти. Вы поняли, на основании чего мы все делаем такое умозаключение? Если нет, то я разложу ситуацию по шагам.

…В СИЗО-5 в камерах на стенах висят нормы довольствия. Тут СИЗО-5 впереди планеты всей. (с) Но выходит, что толку мало. Вопрос инспектору: а вы знали, что он должен был раздавать? Ответ: да, я хорошо знаю… только я еще не посмотрел. Как на днях в другом СИЗО сотрудник: кисель-то баландер привез… он там в углу стоял. А что он его не раздавал… ну, это я не знаю, почему. Но в раскладе с СИ-5 игра чистая. Рыбы, на наш субъективный оценочный взгляд, просто было меньше, чем должно было быть. Мы просим провести проверку этой ситуации, вина — не на раздатчике Л.

Методы борьбы? Учет и контроль. Этому еще В.И.Ленин учил. Нормальное ведение документации. Контрольный общий завес против трех наших обычных и ненавистных лютых врагов: недоноса, недовоза, недовеса. Мы очень просим всемогущих проверяющих присоединиться к нашей борьбе. Мы верим, что всё, что видим ежедневно — какая-то дикая случайность. Да, но почему она каждый день, когда мы приходим в изоляторы? Давайте вместе победим случайность. Это нужно нам всем.

Анна Каретникова, член Общественной наблюдательной комиссии Москвы, координатор Союза солидарности с политзаключенными

Источник

Опубликовал автор News