Недавно знакомые-украинцы попросили меня рассказать о нашей языковой инспекции и с чем её едят. Дескать, Украина тоже берет курс на создание моноязычного общества и наверняка пожелает воспользоваться латвийским опытом. Поэтому русскоязычным украинцам наши реалии тоже могут показаться интересными. Что же, рассказываю.

Хотя примерно треть населения Латвии составляют русскоязычные, в официальной сфере дозволяется пользоваться только латышским. За этим внимательно следят инспектора из Центра государственного языка (в просторечии – «языковая инквизиция») и их добровольные помощники, готовые круглосуточно выявлять «нарушителей» и штрафовать их.

Для официального устройства на любую работу, хоть директором, хоть дворником – не только в госсекторе, но и в частном – представителю «нетитульного населения» необходимо обладать специальным удостоверением, подтверждающим знание «государственного языка». Данные удостоверения-«аплиецибы» бывают трёх степеней (А, B и C) и выдаются по результатам экзаменов. Если хочешь занимать высокую должность, ты обязан иметь «аплиецибу» степени С, подтверждающую владение языком на высоком уровне. Однако, даже если такое удостоверение у тебя есть, тебя в любой момент могут вызвать в Центр госязыка на проверку (раньше инспектора практиковали выезд на рабочие места) – скажем, по доносу какого-нибудь «доброжелателя». Такая практика очень распространена, доносы стекаются в ЦГЯ в большом количестве.

Шесть лет назад парламент проголосовал за очередное увеличение языковых штрафов – и в настоящее время штраф за неиспользование латышского языка работниками частных и государственных предприятий и сотрудниками госучреждений может составить свыше 250 евро. Тогда же в двадцать пять раз был поднят размер штрафов за нарушение норм использования госязыка частными радио- и телекомпаниями. Депутаты ввели и специальные штрафные санкции за уклонение от общения с инспекторами Центра государственного языка. Для юридических лиц предельные штрафы за отсутствие маркировки или информации на латышском оказались подняты в десять раз – до диапазона в 100-1000 евро.

Если окажется, что латышский ты подзабыл, то на первый раз тебе могут влепить штраф. Если же, спустя время, выяснится, что ты свой государственный язык так и не усовершенствовал, то можешь лишиться места. Вышвырнуть с работы в Сейме или региональном муниципалитете способны даже депутата – хотя его избирает народ, а не языковые инспектора. Как раз в последнее время в стране имел ряд случаев лишения депутатских мандатов именно в связи с этим языковым моментом. Впрочем, более половины всех своих штрафов ЦГЯ выписываются за «неупотребление государственного языка в объеме, нужном для выполнения профессиональных обязанностей», а остальные – за реализацию товаров без маркировки на латышском языке или за отсутствие перевода инструкции к товару, а также, за вывески и объявления, не переведенные на госязык.

Не далее, как в январе ЦГЯ оштрафовал предприятие «Латвийские железные дороги» – в вину железнодорожникам вменили то, что на табло вокзала в Елгаве размещена информация не только на латышском, но и на русском и английском языках. Железнодорожники попадают в прицел «инквизиторов» не впервые. Несколько лет назад госпредприятие Pasažieru vilciens («Пассажирский состав») решило указать на станциях в Сигулде и Юрмале пять слов на английском языке, ради удобства иностранных туристов: отправление (Departure), маршрут (Route), путь (Platform), номер поезда (Number), прибытие (Аrrival). А на Центральном вокзале в Риге действует информационный центр, где данные о движении поездов, помимо латышского, также указывались на электронном табло на зарубежных языках. Сотрудники ЦГЯ потребовали убрать английские слова. Взамен предлагалось указывать номер телефона, куда могут обращаться иностранные туристы за информацией.

Летом 2014 года Центр госязыка возбудил дело об административном нарушении – из-за неиспользования знака долготы в надписи RĪGA из массивных бетонных букв на въезде в столицу. Вместо этого знака над буквой i прикрепили сердечко бело-голубого цвета. В ответ на претензии в Рижской Думе заявили, что знаком долготы служит нижняя часть бело-голубого сердца – однако, в ЦГЯ с этим не согласились. В итоге, языковые инспектора добились своего: крамольное «сердечко» убрали, а взамен его вновь водрузили знак долготы. А позже инспектора вновь «отожгли»: они «докопались» до открывшегося в здании Национальной библиотеки в Риге ресторана Kleever (игра слов: clever по английский «умный», «сообразительный», а здание библиотеки находится в районе Кливерсала), из-за его «нелатышского» названия. В итоге, было решено заменить Kleever на более понятное латышам Klīver (кливер).

В 2013 году Национальная служба здоровья решила разослать жительницам страны приглашения бесплатно обследоваться на наличие рака шейки матки или груди, напечатанные на латышском и русском языках. Однако, в последний момент Центр госязыка велел уничтожить весь тираж русскоязычных приглашений. Ранее ЦГЯ оштрафовал мэра Риги Нила Ушакова – за то, что возглавляемое им самоуправление использует равно использует латышский и русский язык для общения с горожанами в соцсетях, поскольку русскоязычные составляют почти половину населения латвийской столицы.

«Центр Госязыка теперь начал борьбу с кофеварками, паркоматами, пылесосами и прочими гаджетами. Это скрин с реальной жалобой одного из пользователей сети Твиттер. Ему кофеварка по-английски ответила. И жалоба не осталась без внимания. Пока вы читаете этот пост, к кофеварке-нарушителю уже летит спецназ Центра Госязыка», – написал Ушаков. Ранее министерство охраны среды и регионального развития получило от Центра Госязыка жалобу на шутку школьников. Во время «Кубка мэра Риги по КВН» школьники показали, что происходит с инспекторами Центра в полнолуние, за что получили от жюри особый приз. Ушаков сообщал, что получил от заместителя госсекретаря министерства охраны среды и регионального развития письмо, где указано на недопустимость поощрения таких шуток.

«С 2000-го по 2015 год Центром госязыка было возбуждено 11 183 административных дела, из которых только 49 первоначальных постановлений было отменено. И большинство из них – 7336, или 65% всех дел – были возбуждены как раз по неиспользованию латышского языка в необходимом для исполнения должностных обязанностей объёме. Вообще же, за последний год количество жалоб стало вдвое больше. Языковые инспекторы в основном приходят по доносу, и, особо не разбираясь в произошедшем, накладывают на людей штрафы. Правда, их можно оспорить в суде – но, к сожалению, большинство пострадавших дело до суда стараются не доводить, предпочитая или заплатить штраф, или искать другую работу», – свидетельствует правозащитник Владимир Бузаев. К слову, когда доходит до языкового вопроса, чиновники осмеливаются критиковать даже США, чье рижское посольство недавно объявило, что будет общаться с местными русскими на их родном языке.

Чуть больше года назад в Риге в торжественной обстановке состоялась церемония вручения рабочих удостоверений первым «общественным помощникам» Центра госязыка. С добровольцами заключили особые договоры о сотрудничестве, и они начали работу по месту жительства. Дружинники имеют право доносить в Центр госязыка об обнаруженных ими «упущениях». Журналистка Оксана Антоненко из «Русской службы ВВС» описывает их будни: «Лайне стала добровольным помощником Центра государственного языка. Не получая никакого вознаграждения или других бонусов, в свободное от работы время Лайне инспектирует общественные места, государственные и муниципальные заведения. Её цель – выявлять нарушения закона о государственном языке. «Я не штрафую, я только общественный помощник. Но я могу передать информацию своему координатору. Она решает, что делать дальше. Это работа, которую я делаю на благо общества, мне очень нравится говорить с людьми», – продолжает Лайне.

По её словам, на замечания общественного помощника люди реагируют исключительно позитивно. «Я выражаю свой интерес, делаю это доброжелательно, объясняю, почему мне нужен этот буклет на латышском языке», – говорит Лайне. Она допускает, что в дальнейшем общественная работа может стать поводом для конфликтов с чиновниками или предпринимателями. А кризисные ситуации могут возникать буквально на каждом шагу. «Вот реклама (полугосударственной телекоммуникационной компании) Lattelecom, – Лайне показывает рекламный листок, – тут на одной стороне на русском, на второй – на латышском. 51% компании принадлежит государству. Но если это государственное учреждение, то информация, наверное, должна быть только на латышском языке».

Правда, остаются вопросы по поводу юридического статуса компании – речь идет о госпредприятии, которое занимается коммерческой деятельностью. Выходит дилемма. Оштрафовать компанию Лайне в любом случае не может, но сообщить коллегам о возможном нарушении – вполне. Тот факт, что Lattelecom конкурирует с частными компаниями, в том числе, за русскоязычных клиентов, и должен приносить деньги своим владельцам, включая государство, значения не имеет», – рассказывает «Би-би-си».

«А вот напротив нас – бар. Центр города, рядом вокзал и автобусная станция, за углом – туристический информационный центр. На дверях бара – мигающая вывеска Open. Это незаконно. По правилам, вывеска должна быть на государственном языке. Не имеет значения, сколько в этом районе туристов, и для кого владелец заведения повесил надпись Оpen. В другой раз, когда хозяин будет на месте, Лайне, скорее всего, сообщит ему о нарушении. А если тот откажется его устранить, то на заведение могут наложить штраф. Отсутствие денег на вторую вывеску, сложная экономическая ситуация в стране, отток населения и нехватка рабочих мест – не повод закрывать глаза на нарушение. По словам Лайне, язык важнее выручки. «Если предприниматель может открыть свой бизнес, значит, деньги у него есть. Их надо распределить так, чтобы хватило на все, и на соблюдение всех норм», – продолжает добровольный контролер. А потом вспоминает похожий случай: «Я видела, как в одном магазине владелец написал на листе А4 слово «Открыто» от руки на трёх языках, а потом повесил на окно. Закон такой, какой есть, и его надо соблюдать. А для того, чтобы написать от руки, много денег не нужно».

Антоненко пишет: «Правила есть правила, а штрафы обычно не очень высокие. Тем более что обещания устранить нарушение, как правило, оказывается достаточно. Но не всегда. Мартиньш Коссовичс – совладелец салона оптики. Его бизнес работает в нескольких городах Латвии, включая Ригу. Там его и навестили инспекторы из Центра государственного языка. «Меня оштрафовали за то, что на очках была гравировка Sonya Rykiel – handmade на английском языке. По словам чиновников, её надо было перевести на латышский язык. Они предложили мне приклеить листочек с переводом на каждую пару очков. Но я лучше заплачу штраф в размере пятьдесят евро, чем буду клеить листочки и выглядеть как идиот. Теперь у Мартиньша назревает новый конфликт с Центром государственного языка. Он стал одним из тех немногих жителей Латвии, кто публично изъявил желание взять на работу соискателя статуса беженца. После долгих поисков нашелся кандидат – бывший студент медицины из Эритреи Филман. Пока он живет в государственном центре «Муцениеки» и учит латышский язык, однако этих знаний по-прежнему недостаточно. Согласно латвийским законам, получить работу можно только после того, как пройден тест на знание госязыка. Для каждой профессии есть свой языковой минимум, и такие низкоквалифицированные профессии, как дворник или грузчик, не являются исключением. Еще больше требований государство предъявляет к медикам и их помощникам – как раз в этой сфере мог бы работать Филман вместо того, чтобы сидеть дома и получать пособие из госбюджета».

И в заключение. Только за шесть месяцев 2016 года Центр государственного языка привлек к административной ответственности 180 человек. Сотрудники ЦГЯ провели 1592 проверки, по результатам которых было начато 249 административных дел. Среди самых распространенных нарушений – «неиспользование государственного языка при исполнении служебных обязанностей». За это было привлечено к административной ответственности 139 человек. В течение позапрошлого, 2015-го года, Центр государственного языка пополнил бюджет страны суммой в размере 21 150 евро. Происходящее начинает беспокоить даже самих латышей. Недавно публицист Марис Краутманис написал в издании Neatkarīgā Rīta Avīze («Независимая утренняя газета»): «Центр госязыка предстает как государственный цербер, который ходит по городу и ищет, где же какое-нибудь заявление или вывеска написана на чужом языке, а также следит за записями должностных лиц в интернете. Даже в самые мрачные советские времена, а также в царскую эпоху не было таких репрессий против латышского языка, какие сейчас ЦГЯ хочет осуществить против русского».

Краутманис видит в этом «настоящий пряник для российских интернет-троллей и медиа-пропагандистов». Правда, к его предостережению в ЦГЯ не прислушались.

Владимир Веретенников

Источник

Опубликовал автор Melissa